Здесь на мосту вы решительно можете прислушаться ко всем наречиям и встретить их представителя: тут и родимый Ростовец, который давно живет здесь по обыку, где-нибудь на огороде, — и до-сих-пор еще любит окнуть.

Крики эти <лосей> можно сравнить с звуками, происходящими от того, если громко окнуть в пустую большую бочку, то есть приставить рот к ее отверстию и громко, коротко и в нос произнести букву «о».

Он <Рамоли> обыкновенно садился на почетное «пустое» кресло в первом ряду, как подобает истинному оперетоману и балетоману.

Белохвостов — это оперетоман в душе… он вечно вертится за кулисами и увлечен одной хористкой…

Хотя г-жа Монбазон и возбуждала восторг среди местных оперетоманов, но этот восторг имел, так сказать, платонический характер, потому что спектакли г-жи Монбазон посещались публикой настолько вяло, что театр каждый раз пустовал.

Оперетомания воцарилась полнейшая <в 1868 г.> — и за кулисами, и в публике. Весь Петербург устремился в «Александринку» послушать и посмотреть несравненную Лядову.

Местная пресса, считавшая себя слишком солидной и не дававшая отчетов об оперетках в прежние годы, теперь наполняет целые столбцы разбором (?) произведений Лекока и Ко и даже рекзамирует их. На сером, грязном фоне этой оперетомании отрадным и единственным симпатичным явлением были гастроли г-жи Стрепетовой.

На стороне оперетки был громкий успех и большое внимание общества, — тем не менее, не легко было изменить амплуа накануне выслуги пенсии… Потом, когда оперетомания прошла, я <Е. А. Сабурова> снова отдалась всецело драме.