Этот родительный <обозначающий принадлежность>, согласно с Гриммом, можно также назвать предикативным, так-как он легко превращается в субстантивный или адъективный предикат.

Еще многочисленнее встречающиеся уже в древнеарабской поэзии названия верблюда, представляющие также первоначально поэтические epithet ornantia в адъективной форме и изображающие в возможно мельчайших оттенках разные степени возраста или же особые характерные свойства этого животного.

Participium appositum, appositivum, или conjunctum есть форма адъективная (adjectiva), форма отглагольного прилагательного имени.

Juventa, так же как и senecta, известно и в адъективном употреблении.

Род их <имен существительных в древних языках> виден из согласованного с ними адъективного слова, а где это не видно, там знание рода нисколько не интересно.

Бенеке говорит, что в самом простом или элементарном чувственном ощущении дано уже сознание предметного и сознание того настроения или состояния, в каком находится при этом душа, следовательно в каждом знании дано и самосознание. Об этом-то самосознании он говорит, что оно существует в психических актах, или есть самосознание прилагательное (адъективное), следовательно не субстанциональное, не то, по силе которого мы говорим о нашем я, или знаем наше я.

А́канье и оканье — самые надежные признаки, по которым можно отличить два главные оттенка восточно-Русского колена, так же верно и безошибочно, как племена Израильского народа по ту и по сю сторону Иордана отличались некогда выговором шиболет и сиболет.

В костромской губернии, по собранным мною сведениям, аканье слышится во всех тех уездах, жители которых занимаются отхожими промыслами.

В XIV и XV вв. наш север вообще и Москва в частности уже имели определенную орфографию, и понятно, — аканье оказалось не в состоянии ее поколебать.

Акают <в Новгородской губернии> большею частию отдельные лица, долгое время жившие в Петербурге или Москве, где «аканье» уже приобретает оттенок как бы «аристократизма», служит признаком и отличием человека интеллигентного, благородного от невежественного, простого.

— Полно марать тебе стены, пачколя, твоей пачкотней! сказал отец .. — Ты верно, брат, у меня рисовальщик будешь какой-нибудь? — а? Не купить ли тебе, брат, карандашика с бумажкой, вместо пряников-то? а?... Но Вася на все эти аканья не сказал ни слова.

— А кто, мекаешь, увел твою лошадь? — А бог-знает, Кузя-бог: боюсь погрешить напрасно. — Гршика! сказывай, где Данилова лошадь, кою ты свел у него со двора нонешней ночью? Гришка молчал; робкое аканье прошло по всему народу.

Москва а́кает, тогда-как окрестные жители окают.

В Рязанском наречии акают, заменяя даже е, ѣ буквами а, я, например: табе, ямý.

По описанию, приложенному к карте, в северной части р. Пьяны окают, а в изгибе Пьяны «оканье слабее, выговор ближе приближается к нашему» и одно село (Инкино) акает.

Говорил он <Пров Провыч Кувшинков, купец> сильно áкая по-московски, протяжно и пространно. В его языке сказывалось сейчас же, что он вышел из гимназии.

Вместо старинного «цово», стали как-то особенно нежно выговаривать «чиво», и певучее московское «аканье» начало вытеснять грубое крутогорское «о». Падкие на моды, деревенские девки скоро выучились «акать» и говорить «чиво».

― Ну скажи, чем ты, матушка, больна? Спрашивает этот <доктор>. ― А? отвечает ошеломленная баба, сама не зная, о чем ее спрашивают и чего им от нее нужно. Что акаешь-то? Что ты чувствуешь теперь, спрашиваю я?

Я спросил, не портят ли <греки> и других имен? Почти также обходятся и с другими, и Грек охотнее назовет тебя Абойо вместо Бойо (Боян): любят акать.