Усыпление легко и верно происходит тогда, когда субъект проникается мыслью, что он засыпает.., и если субъект задается такой мыслью без участия другого, то усыпление (аутогипноз) происходит путем самовнушения.

Путем аутогипноза сознание человека может двоиться и даже троиться: вместо одного я получаются целые два или три, и притом совершенно различные. Попеременно человеком овладевает то то, то другое психическое состояние, и все, что совершается им в одном, не оставляет никаких следов в памяти другого состояния.

В истерическую эпоху средних веков явления гипноза и аутогипноза изобилуют, подавая повод к самым диким суевериям. Способность отличать действительность от галлюцинации утратилась; люди воображают себя волками (оборотни), одержимыми диаволом; их лечат костром, виселицей, в лучшем случае заклинаниями. Последний способ — лечение внушением: больному, который воображает себя одержимым, стараются внушить мысль, что диавол оставил его, испугавшись святой воды и креста.

Буржуазия конца XVIII века, оправдывавшая революцию интересами человечества, та же буржуазия XIX века, объяснявшая кровавые гекатомбы 1871 года необходимостью спасти цивилизацию, и т.д., и т.д., — эти явления, при всем их разнообразии — одного порядка, — и все они показывают, до какой степени однообразна массовая психология и как свойствен большим политическим фракциям автогипноз, самообман — в громадном большинстве случаев вполне искренний.

Терапевтические внушения оказались непрочными, ибо каждый истеро-эпилептический приступ, каждый автогипноз — а таких было много — совершенно уничтожал эффект предшествовавшего терапевтического внушения. Вследствие этого пребывание больной в клинике не дало положительного результата: она, как и раньше, беспрестанно впадала в автогипноз, совершала кражи и страдала невыносимой taedium vitae.

Субъект, над которым мы производили опыты, выказал все признаки гипнотического состояния и наконец впал в автогипноз.

По определению глубокого знатока обычной и народной жизни Сербов, Вука Караджича, етими двумя именами <довоче, пасторче> обозначаются дети, принимаемые в семейство или мужем или женою. В етом различении именно лиц адоптаторов и заключается етимология обоих речений.

Сначала адопция была свободная; но впоследствии римский закон стеснил ее, дозволяя быть адоптатором или усыновителем только одному из восходящих родственников усыновляемого, а для всех прочих родственников и для посторонних возможно было усыновление без перехода полной родительской власти.

<В Римском государстве> сенатор не мог жениться не только на актрисе, но даже и на той женщине, родители которой занимались сценическим искусством. .. При этом не делалось никакого различия, является тот отец, сценическая профессия которого мешает браку его детей, естественным отцом, или же только адоптатором.

Тогда выступает adoptator и предъявляет против покупщика для формы vindicatio in patriam potestatem: покупщик в суде молчит, и претор на основании этой confessio in jure приговаривает дитя (addicit) адоптатору.

По силе адоптации, Германик является одним из представителей этого рода <Цезаря> и достоинства.

В старину Славяне даже и в адоптации отличали также строго как и в кровном родстве, мужеское колено от женского, «меч» от «кудели».

Адоптация или адопция .. есть термин римского права, означающий искуственное установление родительских отношений, посредством юридического акта, или усыновление.

Римские юристы настаивали на необходимости соглашения условного нисходящего родства с естественным и потому полагали адоптации некоторые границы, заключавшиеся в том, что усыновитель должен был быть страше усыновляемого, не мог принадлежать к женскому полу или к кастратам.

При родовом характере польской шляхты возведение в шляхетское достоинство, нобилитация, означало прием нобилизируемого в один из польских шляхетских родов (адоптация).