— Много ты, брат, возьмешь, если будешь с ней <девчонкой> на деликатностях выезжать! — заметил штабс-капитан. — С этими особами нужно раз, два, три, да и только! Угодно, сударыня, — хорошо, а нет — так адье-бонжур.

О вкусах не спорят. Полюбить свет, une bonne fois, да так, чтобы от него тошно стало, — по-моему совсем не бесполезно, и Всеволод, если недоволен, — неправ; но вот беда, если свет к вам в душу влезет, ну тогда adieu bonjour: это история вашего покорного слуги и его супруги.

Потом вышел и граф Труворов. — Что, брат, обратился он к графу Симонову: adieu, bonjour, с чем приехал, с тем и уехал; проекты твои в трубу, молодец! 

— По положению Гг. Министров, Государь Император, в 31 день Марта сего 1831 года, Высочайше повелеть соизволил: отставному Поручику Барону фон Мюллерну дозволить завести в Москве экипажи, под названием: воздушные кареты, или Аериены, для разъездов в летнее время в сей Столице и по окрестностям оной.

В экипажах сих могут ехать люди всякого звания и обоих полов, в каждом по 20 человек. .. Количество Аериенов определяется двадцатью.

Отставному Поручику Барону фон-Мюлльнеру даровано исключительное право пользоваться в течение 10 лет содержанием учреждаемых им в Москве 20 экипажей, под названием воздушных карет, или аэриен, для разъездов в летнее время в сей столице и по окрестностям.

[Перебиваев:] Нас ездило четырнадцать человек, целое общество, — в аериэне... [Анна Ивановна:] В чем, батюшка? [Перебиваев:] В аериэне — это род большой крытой линеи на лежачих рессорах. По гладкой дороге спокойно, очень спокойно!.. Неловко только, что сидишь боком и ног нельзя протянуть, да по сторонам ничего не видно и, если пойдет дождь, так я вам скажу, нитки живой не останется!.. А, впрочем, приятно, очень приятно! Прекрасная выдумка!.. О, французы на это мастера!

Аэрьена стояла  уже  у крыльца,  и  все стали собираться. Я вышел после всех, но внутренне желал, чтобы мне досталось место подле Антонии.

[Выхина:] А в чем вы ездили? [Башлыков:] Прекрасный экипаж! Аериен. .. Французская линейка.

Мне вспомнился Аериен, в котором мы ездили в Царицыно и импровизация М. Н. Загоскина: Гонимый роком Я еду боком и пр.

На гору тянется нога за ногу караван  верблюдов,  стоит нагнувшись  амбал, и  его  нагружают, как  верблюда.   (Заменяет  ломовых извозчиков.)

Носильщики эти, армяне, грузины и персы, в Закавказье называются амбалами и поражают зрителя своей способностью носить громадные тяжести на спине (около 10 пудов). Для переноски подобных тяжестей, амбал надевает на спину мешок в роде ранца, набитый паклей.

Амбалы за ничтожнейшую плату не только таскают на себе неимоверные тяжести, но и способны на всякий тяжелый труд, копаясь, например, по шею в ямах с нечистотами.

Из Персии или пограничных с нею русских губерний эти амбалы — носильщики — большими, человек в полтораста, партиями прибывают на летние заработки в Астрахань.

На набережной .. нас аттаковала толпа смуглых, горбоносых и босых персов в бараньих шапках. Пассажиров с багажом было мало, поэтому «амбалы», как здесь <в Баку>называют носильщиков, вступили в краткий, но энергический бой между собой, и один из счастливых победителей с гордостью взвалил мой чемодан себе на плечи.

<Фараджула> зовет охрипшим голосом отставших товарищей. – Амбалы, амбалы!.. Пароход подходит.