Эти прилагательные <amantissimus, desiderantissimus и т.п. в смысле amatus, desideratus> вполне адъективировались и потому утратили идею залога, откуда и происходит их как бы пассивное употребление.

Indulgens вполне адъективировалось и стало употребляться на манер наших прилагательных добрый, любезный, милый.

Что же касается причастий perf. passivi, сложных с inprivatum, то, как ни велико их число, они не способны создать новую глагольную парадигму, вследствие того, что и употребление их и происхождение очень разнообразны. Часть из них настолько адъективировалась, что подпала под влияние синонимических прилагательных. 

Предположение, что суфф<иксы> ъ, а, придававшие простым именам (*мысл) значение существительных, или немешавшие этому значению, потом стали адъективирующими, затем опять субстанцивирующими или немешающими существительности, некажется мне нужным.

Миклошич сложные притяжательные склонен причислять прямо к прилагательным с адъективирующим суффиксом ъ второго из составных членов. .. Но Потебня не видит «нужды предполагать повальное превращение» таких composita possessiva в прилагательные, так как, с од<ной> стор<оны> аттрибутивность существительного доходить доныне и увеличивается к древности, а с другой — не может быть и речи о каком-либо адъективирующем суффиксе в этих сложных именах, ибо в ц.-слав., рус. и других славянских наречиях есть множество сложных существительных с окончаниями ъ, а и даже о, на которые оканчиваются в то же время и простые имена, составляющие второй член сложного слова, напр., Святополк (полк), острохвост, остролист, стонога и т. п.

По его <М. Мюллера> словам, стоит только употребить существительное адъективно, и существительное может быть заменено прилагательным: вместо homo м<ожет> б<ыть> поставлено humanus.

М. Мюллер: «все существительные могут употребляться, как прилагательные (адъективно).»