<Артемьев> — А другую грамотку отпишите, барин,  в Кронштадт,  Авдотье Матвеевне Николаевой... .. Адрец тут же лежит, на платочке...

— Давненько не видались, Василий Иваныч. А я <Никифор Евграфыч> адрец-то ваш затерял и на память искал по Санкт-Петербургу.

Антошка невольно попятился и поспешил проговорить: — Да,я, дяденька, не сказал ему настоящего адреца… Я совсем другой дал…

Чуть мужик для выставки какой потребуется, или если господам на мужика поглядеть лестно — сейчас нас обряжают ... Чаще всего мне приходится, потому я из лица чист, опять же адрец могу читать — недавно адрец господинуАксакову подавали! — Ипью запоем, а не ежедневно.

Римско-изуитское Немечество, в своей ревности, несовестилось прозывать их <Кирилла и Мефодия> лжеверами, раскольниками и другими названиями, несмотря на то, что папы признавали их православными и жаловали архиепископами в землях Велико-Моравского государства!

Вера имеет свой круг проявлений себя, принятие, например, таинств, свое исповедание, общение с единоверными в едином духе с ними, устранение от лжеверов и всего, чем обнаруживается лжеверие.

Искушения и соблазны от разных лжеверов встретишь ты здесь <г. Ковна>, православный русский воин. Побеждай эти искушения и соблазны, не поддавайся им; и Господь за это невидимо для тебя победит или обуздает твоих врагов.

Пламенная проповедь ревнителей веры и добра, их самоотверженная деятельность, их святая жизнь многих безбожников обратят к Богу, многих лжеверов направят на путь истины, многих развращенных приведут к покаянию и святости; но за то они и обращенные ими тем ненавистнее сделаются для закоренелых в неверии, лжеверии и безнравственности.

Очень жаль, что обитель ваша не утешает вас .. Враг мирян не искушает. Против них мир за него ратует. А мироотречников некому искушать. Вот он тут и является своею персоною. И конечно выходит по мастеру и мастерство.

Святой Макарий имеет дело с падшею душою и научает ее, как из этого состояния тьмы, растления, мертвенности выйти на свет, уврачеваться, ожить. Потому наставления его важны не для одних мироотречников, но для всех вообще христиан: ибо в том и христианство, чтоб восстать от падения.

<Учение Макария Великого> не может считаться специально монастырским, важным для одних мироотречников. Всегдашний пустынник, Макарий в своих наставлениях говорит о христианской жизни вообще.

И невольно, вчитываясь в их <преподобных отцов> творения и сказания о их подвижнической, многопоучительной жизни, так стремишься собирать золотые блестки дивных изречений этих мироотречников, и идет затем душа далее соединять эти сияющие переливами драгоценных камней крупинки в длинную стройную цепь непрерывно радостных и глубоких впечатлений от духовного облика подвижников.