Вот, что говорит, между прочим, ученый Когальничано: «Во мне вы найдете Ромына, однакож, я никогда не дойду до того, чтобы способствовать развитию романомании, т.-е. мании считать себя Римлянами, — страсть господствующая теперь преимущественно в Трансильвании и у некоторых валахских писателей». В другом месте того-же предисловия, говоря о влиянии книги Петра Майора на развитие этой романомании в новом поколении, Когальничано продолжает: «С другой стороны он (Петр Майор) имел несчастие произвести довольно многочисленную школу новоромынов, которые, не заботясь, вовсе, о согласовании своих убеждений с историческими фактами, думают заслужить уважение света громогласно объявляя, что они чистокровные Римляне (pur sang), и вследствие этого составляют первую нацию в мире».

Молдаване и валахи страдают «романоманией», то-есть болезнено убеждены, будто они происходят «от древних римлян».

В близкой связи с безмерным преувеличением достоинств второй оперы Глинки, гг. русланисты оказывают этой опере (действительно «многострадальной» под их пером) еще одну медвежью услугу. Гг. русланисты уже много лет (с 59 г.) всеми силами покушаются убедить русскую читающую и театры посещающую публику, что вторая опера нашего великого композитора имела, начиная с самых первых представлений и во все дальнейшее время самую горькую, плачевную участь.

Господа «русланисты», как удачно прозвал Серов не в меру усердных защитников «Руслана» .. не хотели ничего слышать о беспристрастии и праве критики.

Горячо и ожесточенно велся спор русланистов (Ц. А. Кюи и В. В. Стасов) и анти-русланистов, с А. С. Серовым во главе.

«Русланисты» .. говорят, что в «Жизни за Царя» Глинка подчиняется старым формам, связан в ней узами рутины и условности, что творчество в этой опере не вполне еще сложившееся. «Руслан и Людмила», как партитура, имеет капитальное значение в искусстве, но и как опера, никогда несойдет со сцены.

Все поклонники музыкального автора «Руслана» и «Холмского» в эпоху 40-х и 50-х годов в глазах большинства были такими же кучкистами, каковыми величаются в наши дни единомышленники творчества современных нам передовых композиторов: только слово «кучкист» в те времена заменялось словом «русланист», закрепленным Серовым.

Я долго (быть может слишком долго) остановился на этих курьезах <статьи «Михаил Иванович Глинка» В. Стасова> во-первых потому, что эта замечательная статья  «алкоран» для всех русланистов .., во-вторых потому, что тут начало той русланомании, болезни ныне в г. Стасове и его «эхо», развившейся до тех чудовищных размеров, которые приведены в первой статье моего этюда и, отчасти, послужили его поводом.

Для показания ужасающего прогресса «русланомании» в упомянутом критике <В. Стасове>, приведу три отзыва его об одном и том-же, в разные периоды.