<Артемьев> — А другую грамотку отпишите, барин,  в Кронштадт,  Авдотье Матвеевне Николаевой... .. Адрец тут же лежит, на платочке...

— Давненько не видались, Василий Иваныч. А я <Никифор Евграфыч> адрец-то ваш затерял и на память искал по Санкт-Петербургу.

Антошка невольно попятился и поспешил проговорить: — Да,я, дяденька, не сказал ему настоящего адреца… Я совсем другой дал…

Чуть мужик для выставки какой потребуется, или если господам на мужика поглядеть лестно — сейчас нас обряжают ... Чаще всего мне приходится, потому я из лица чист, опять же адрец могу читать — недавно адрец господинуАксакову подавали! — Ипью запоем, а не ежедневно.

Ноженьки у ней <бабы> словно вот изорваны, все в крове, а лопотинка так и сказать страсти — где лоскуток, где два! и как она это совсем не измерзла — подивились мы тутотка с бабой. Василиса же у меня, сам знаешь, бабонька милосердая; смотрит на нее, на убогую, да только убивается.

— Знать уж он <мужчина> праведник, бабонька, коли все знае! Бог-от должно ему все открывае? спрашивала баба соседку.

Почталионки, сортировщицы и девицы, в числе десяти особ, прошли мимо играющих. — По дрова, бабоньки? — сказал один почталион одной даме, и скосил глаза.

Акулина перекрестилась и, держа в руках три пятака, прибавила: — Сбирайте-же, бабоньки. Вот за меня, за Арину и за Лукерью. Сбирайте вы, демянские, вас больше здесь, вы артель.

Воскресная публика «Ливадии» к сумеркам значительно подгуляла. Купцы из Ямской и с Калашниковского берега, «засобачив» в буфете по десятой штучке «самоплясу белого», раскраснелись и начали распахивать «пальты».

― Ну, господа, ради такого счастливого случая, что я вышел сух из воды и вместо тюрьмы сижу в ресторане, засобачимте еще по бакальчику за мое здоровье, да едемте в Самарканд цыган слушать!

[Птицын:] Наливайте всем по водочке. Спервоначалу это лучше. (Пьют). [Подстегин:] Чтож, и я с вами рюмочку засобачу. С благим начинанием! Дай Бог доброму сговору быть. (Пьет).

<Никитин:> — Ежели в этакие морозы не выпить, так когда же и пить еще? В такой мороз даже не пьющему человеку баночку засобачить полезно.

Завтра, завтра наемся до отвалу! выпью эдак рюмочки три-четыре водочки и на закуску засобачу пять-шесть жирненьких ломоточков ветчины. Тошнить начнет — гофманские капли есть, брюхо заболит — Тильман с опием помогут!