Сначала благоговение и желание узнать Священное Писание, потом раздельные толки о Религии, издревле заставляли предков наших сбирать редкие, старопечатные церковные книги. Наконец явилось и Филобиблиекниголюбие, как страсть к подобным собраниям.

Партия Россинистов, партия итальянского сладкогласия и ушеугодия, поддерживаемая такими могучими «союзниками» как Паста, Кодзари, Лаблаш, — была до того сильна, что только чрезмерная немецкая популярность музыки Фрейшюца могла на несколько времени оставить победу на стороне Веберистов.

Есть нечто, еще более удовлетворяющее меломанскую публику уже открыто, бесцеремонно нарушающее всякое эстетическое чувство… Это — чудовищные концерты из разных итальянских лоскутьев, исполняемые дорогими итальянскими певунами и певуньями и привлекающие всегда такую массу публики, жадной к такого рода ушеугодию, что залы большого театра и залы дворянского собрания (в Москве и Петербурге) оказываются тесны, так как еще далеко не могут вместить всех желающих упитаться этой манной небесной.

Я видел в Серове одного из передовых людей по части музыкальной критики и истории искусства. Едва ли не он первый у нас возбудил вопрос о том, что музыка, как искусство, стоит несравненно выше тех понятий, какими проникнуты были все дилетанты, разумевшие и ценившие ее как предмет ушеугодия.

Заповедуется нам облечься во утробы щедрот, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, прощение обид, любовь — как союз совершенства, водворение мира в сердцах, благодарность, обогащение и упремудрение себя словом Божиим, духовное пение в сердцах Господу, и гласные псалмы и песни Ему в устах, и, наконец, посвящение всего славе имени Господа Иисуса.