— Еще музей? воскликнул Граблин. — Нет, брат, мазилка, в музей я и потом не пойду. Достаточно уж ты меня намузеил в этом Неаполе. До того намузеил, что даже претит. Пять музеев с безрукими и безголовыми статуями и облупившимися картинами в три дня осмотрели.

Обсуди, обчувствуй, даже заучи на память молитвы, какие имеешь читать в твоем молитвословии. Тогда, становясь на молитву, будешь не чужое что произносить, а то, что и в твоем лежит сердце, как им прочувствованное.

Обсудив и обчувствовав молитвы, потрудитесь заучить их на память, чтобы не хлопотать уже о Молитвеннике и свете, когда придет время молитвы, и чтоб во время совершения ее не развлекаться тем, что видит глаз, а удобнее держаться в мысленном к Богу обращении.

Ведайте, однако ж, что обогащение души такими сокровищами, то есть молитвенными помышлениями и чувствами, — приобретается не одним вычитыванием и выслушиванием церковных служб и молитв, для домашнего употребления назначенных. Надо при этом читаемое и слышимое обдумывать и обчувствовать.

Здесь на мосту вы решительно можете прислушаться ко всем наречиям и встретить их представителя: тут и родимый Ростовец, который давно живет здесь по обыку, где-нибудь на огороде, — и до-сих-пор еще любит окнуть.

Крики эти <лосей> можно сравнить с звуками, происходящими от того, если громко окнуть в пустую большую бочку, то есть приставить рот к ее отверстию и громко, коротко и в нос произнести букву «о».