Мой собеседник разразился целой филиппикой против клубистов, метал в них громом и молниею за недопущение циклистов, не принадлежащих к клубу, в пределы «Серебряного бора». Грозная филиппика клубофоба была остановлена мною заявлением, сделанным мне А. А. Перекрестовым. 

Черниговское уездное земство постановило завести своего книговоза, который торговал бы на ярмарках и базарах по всему уезду.

В течение месяца книговоз успевает посетить до тридцати деревень, оставаясь где день, где меньше, а где и два дня.

В последнее время некоторые земства с целью распространения хороших книг в народе заводят собственных земских книгонош и книговозов, которые разносят и развозят книжки по селам и деревням.

Университеты сделались заводами для книг и книгоделателей. Неуклонно следуют известным школьным формулам, и по ним производится выучка каждого нового поколения; первоначальная же истина затемняется бесконечными комментариями.

Наконец, перед наступлением праздников и столь-вожделенной для книгоделателей ёлки, посыпались со всех сторон так-называемые детские книжки — большие и маленькие, с картинками и без картинок, с простыми и затейливыми названиями, «карманные», т.е. с исключительными претензиями на ваш карман и без этих неделикатных претензий.

Книжка гг. Данилевского и Оссовского, при всех своих недостатках, несравненно полезнее для чтения, чем вздорные планетные оракулы, гадательные книги, повести об английском Милорде Георге, Похождения Маркиза Глаголя или многочисленные произведения московского книгоделателя г. Федота Кузмичева.

В описываемое мною время <Сергей> Глинка был просто книгоделатель, а не литератор. Он издавал какую-то тень, какую-то идею Русского Вестника. .. Он напечатал многословную компиляцию под заглавием Русской Истории, в нескольких томах, написанных им наскоро, напыщенно, как все что писал он в это время <20-е годы>.

Педагогические книгоделатели, удивительно умеют извратить всякую хорошую мысль.

Игра в так-называемое правописание так обуяла умы русского человечества, что надо удивляться, как доселе ни старинный книгоделатель Поляков, ни современный Вольф не догадаются издать какого-нибудь орфографического лото, в роде изданных когда-то географического и хронологического лото.