Густая коса Палашки, имевшая несчастие подходить под цвет остатков шевелюры Глафиры Львовны, снова начала привязываться, не смотря на то, что ее уже немножко подъела моль.

Жена его <полковника>, высокая, худощавая женщина, с бледно-русыми волосами. Она волосок к волоску расположила скудную свою шевелюру и причесалась почти до мозгу.

Усольцев встряхнул своей роскошной шевелюрой, поправил на орлином носу золотое пенсне и, подавшись назад, чтобы лучше обозреть все общество, продолжал. 

Наблюдения привели меня к такому выводу: если человек преклонного возраста, привыкший носить длинную шевелюру и большую бороду, вдруг меняет свою физиономию, то тут что-то неладное.

Шевелюра для таких <золотых> гребенок очень-красива, когда передние волосы разделены равно на две половины и спущены только до уха, а сверху взбиты.

Когда парикмахер умыл выбритое лицо барина теплою водой с душистым амбре и приступил к деланию шевелюры, барин спросил трубку и заговорил с Шушериным. 

Где-нибудь в широких степях Америки считается доблестью добыть и развешать перед жилищем как можно больше человеческих шевелюр.

Наш, русский театр, при самом своем рождении, решительно и исключительно принадлежал старой французской школе. Корнель, Расин, Вольтер, даже Кребильон и Дюсис, были нашими образцами. Вдруг все это изменилось и мы стали вполне принадлежать Шекспиру и его подражателям. Пройдет и эта Шекспиромания, и авось у нас вместе с изменившимися условиями будет свой образец, свой вековой гений.

Люди тридцатых годов захлебывались Шекспиром во всех романтических кружках Парижа, и Готье рассказывает, между прочим, о таких фанатиках шекспиромании, которые делались нарочно англичанами с головы до пяток, живя годами в Лондоне, только чтобы им воспринять в себя все тончайшие красоты и изгибы шекспировского языка и вдохновения.

Почитатели Мольера в виду крайностей шекспиромании никак не могут обойти Шекспира, но стараются доказать, что произведения Мольера сохраняют первостепенное значение и при сопоставлении с пьесами Шекспира, либо превосходят некоторые из последних.

Гердер стал восторженным агитатором в пользу Шекспира. Он сам говорил о своей «бешеной любви к нему»; он умел успешно делиться этой страстью с другими впечатлительными натурами: Гёте удостоверяет нам влияние на него самого и на весь страстбургский литературный кружок этой «шекспиромании» Гердера, который, по его мнению «проник в самую глубину существа Шекспира и изобразил его превосходно».

Замечательно, что великий реформатор немецкого вкуса <Лессинг>, при всем увлечении гением Шекспира, далек, от того чтобы впасть в шекспироманию.

Она <Ольга> пробудилась не для того, чтобы насладиться прогулкою, увидеть, как роза расправляет свои листочки, услышать щебетунью ласточку, витающую смелыми реями в воздухе; а встала донизать жемчугом ожерелье свое к завтрашнему семику.

Там, где любимая и охраняемая народным поверьем щебетунья смело и привольно растилала свои гнезда, ныне с трудом найдешь гнездышко, которое как будто украдкою от человека лепит городская ласточка. Нисколько не преувеличивая, гнездо городской ласточки сделалось в Москве редкостью.

Здравствуй, Ласточка летунья! Ты опять нашла мой дом, Поселилась, щебетунья, Над моим опять окном! 

Для нас пение г-жи Кабель кажется чем-то в роде щебетанья, нелишенного некоторой приятности, тем не менее все-таки щебетанья. В Париже эта птичка-щебетунья особенно прославилась исполнением партии Диноры в «Плоэрмельском празднике», Мейербера.

Тут Мелашка и распустила свои лясы. .. Уж такая щебетунья, не выбрешет, как захочет оправдать кого! 

Выйдешь на рынок, обставленный на-скоро сколоченными лавчонками, ларями и столиками, и тут Соломбала не утрачивает своего военного характера. Тот же отставной небритый матросик, та же бойкая щебетунья, матросская жонка — торговцы; тот-же холостой матросик, или рабочий с иностранного судна, весь в синем, с перепачканным и бог-весть сколько времени немытым лицом, рабочий с иностранного купеческого судна – покупатели. 

Помещенная на 10-м году в пансион, где она должна была проводить все дни недели, кроме вечера субботы и воскресенья, — Вера стала неимоверно скучать и в какие-нибудь две-три недели из цветущей здоровьем, живой и веселой щебетуньи превратилась в бледную, вялую, задумчивую не по летам девочку.