Лет 12 тому назад, Барферуш и сабзи-мейданская площадь служили местом действий секты Баби, которые, как известно, несколько лет волновали всю Персию.

В условный час прокрался к нам тайный «баби», об имени которого умолчу.

Туркмены переменили меч на соху и лопату, усердно добывая себе насущный хлеб из земли. В то же время они не фанатики, и между ними, а равно персиянами секты баби, появляются уже единичные случаи перехода в православие.

Бабиды явились в Персии в исходе царствования Мохаммед-шаха (1845-1848 г.).

Между бабидами оказалось довольно много и значительных лиц всех сословий; тут много было и Ханов и Беков и духовных лиц, равно как и военных, и купцов.

Смерть Баба не имела никакого влияния на движение бабидов, охватившее всю страну и повсюду разыгравшееся в вооруженные восстания, которые персидскому правительству приходилось тушить с величайшим трудом.

Сущность вероучения бабидов представляет попытку примирить основы магометанства и христианства на почве нравственного рационализма. 

Живущие там <в Асхабаде> многочисленные бабидки не носят покрывала лишь дома, хотя бы были у них гости; выходя же на улицу, всегда покрываются.

Вторая часть «Ежегодника» посвящена истории религий: г. Пилон передает, по сочинениям гг. Гобино и мирзы Казем-Бека, историю персидского бабизма.

Бабизм напоминает собою систему Сен-Симона, — те же принципы экономического равенства, то же значение труда, то же освобождение женщины от стеснительных ограничений семейства, от религиозной отверженности и дарование ей доступа к участию в делах общины, церкви и религии.

Из страха выдать свою тайну, он <гость>, по наружности, — ревнитель ислама, втихомолку же издевается над ним, пропагандируя «бабизм» едва ли не с большим успехом, чем сторонники деистического учения знаменитого персидского философа XII века, Суфи.

Бабизм провозглашал равенство прав мусульманской женщины с правами мущины.