В фельетоне этого же нумера Голоса, мы, несмотря на приобретенную уже нами привычку не изумляться ни чему встречающемуся в некоторых петербургских изданиях, не без изумления прочли следующее: «Не безызвестно вам, что Московские Ведомости страдают сепаратизмоманией: ратуя против сепаратизма, они и слышать не хотят ни о какой автономии, которая давала бы большие политические права гражданам какой-либо присоединенной к России провинции, нежели те, которыми пользуется коренная Русь: все это ведет к сепаратизму.»

Искажение же понятия о самодержавии, т<о> е<сть> секуляризование, или превращение его из священного в светское, мирское, не внушающее никакого благоговения, цивилизование его, или превращение из высоконравственного, глубокородственного, в праотца-место стоящего, от Бога происшедшего, с началом человеческого рода связанного, в юридическое, политическое и гражданское, необходимо привело бы к полному отрицанию самодержавия и превращению его в конституцию, на стороне которой, должно заметить, и будет несомненно окончательная победа в борьбе ее с секуляризованною и цивилизованною монархиею, т<о> е<сть> с монархиею, отрекшеюся от отцов ради соблазнов настоящей жизни.

Безверие, не в силах будучи уничтожить естественное человеческое произволение, ищет нерассудно произволению ограничения не самостеснительностью, но разнузданностью, ищет пристрастием независимости, беструдием — имущества, бесчинием — благочиния, бессознанием — знания.