До последнего дня и часа своего Глинка убежден был, что надолго его любимому созданию суждено пресмыкаться среди общего невежества и итальяноманства, и незадолго до кончины он с грустью повторял близким людям: «Разве через 100 лет поймут у нас «Руслана»!»

Такой <постоянный симфонический> оркестр, служа целям Общества, заодно и в одинаковой мере мог бы служить и тем серьезным русско-культурным задачам, какие должна преследовать казенная оперная сцена на такой разноплеменной окраине, как Кавказ, с ее неустановившимися музыкальными вкусами и с преобладанием, в ее интеллигентной массе, старых традиций итальяноманства.