Есть пристрастия, свойственные всякого рода людям; есть другие, которые принадлежат одному классу людей просвещенных: такова, на пример, Библиомания или книгобесие, избравшее средоточием своим Великобританскую столицу.

Я чихал от пыли старины, я протирал себе глаза, я проклинал и книгопечатание и книгобесие, но хозяин этой кунсткамеры был неумолим и отпустил мою душу на покаяние не ранее как перещупав спинки всех своих диковинок.

Маркизу Токкони, получавшему 100000 ливров в год, недоставало этого дохода на удовлетворение его «книгобесия» — он делал еще и фальшивые ассигнации, чтобы все более покупать книг, не читая из них ни одной.

Характеры их <Бьюмонта и Флетчера> остаются на почве обиходной жизни, но они не так односторонни и типичны, как у Джонсона, они в полнейшем смысле люди, хотя и тут книгобесие ученого или фатовство придворного часто доходят до карикатуры.

Эта отдаленность от живого, от общества, должна бы сопровождаться припадками скуки, но я пока ее не чувствую. Этим я, может быть, обязан «книгобесию», заразительной болезни, которая прививается необходимо ко всякому вновь приезжающему в Берлин. В настоящее время и я сильно одержим этою злою болезнью, так что до сих пор не умею наверное сказать, влечет ли меня собственно интерес к науке, или только к книгам.

Дуэль. Виктора Бибикова. Спб., 1888 г. Цена 50 коп. Под этим заглавием изданы «книгоиздательством Германа Гоппе» два рассказа Дуэль и Дети.

Типографии крупных книгоиздательств настоящего времени по своей деятельности могут заменить несколько типографий прежнего времени; таковы типографии Суворина, Вольфа, Гоппе, Киршбаума, Кушнарева, Кульженко, Гольдберга, Сытина и многие казенные.

Книгоиздательство Герман Гоппе, С.-Петербург, Садовая ул., 16. Поступила в продажу новая книга: Стихотворения Константина Фофанова.

Каталог книгоиздательства А. Ф. Девриена в С.-Петербурге 

Г. Черепашинский, .. констатируя факт косности нашего книгоиздательства по отношению к специальной литературе, говорил об обязательности издания специальных курсов иждивением и заботами профессорских коллегий.

Еслибы «общество» книгопродавцев и ничего не издающих «издателей», совместно с примкнувшими к нему (по газетным известиям) членами литературного фонда, были озабочены действительными интересами русской литературы и книгоиздательства, они должны бы похлопотать, прежде всего, об удешевлении, а не о вздорожании книг, о введении у нас — по крайней мере, в людных местах — обязательного обучения, об урегулировании прав литературной собственности, об открытии кредита в государственном банке издателям журналов и книг.

Книгоиздательство в России ведет свое начало с царствования Императрицы Екатерины II, когда оно особенно проявилось в просветительской деятельности знаменитого Новикова по изданию полезных книг.

Мы изъявляем благодарность .. ревностному Декану Врачебного Отделения Матфию Яковлевичу Мудрову, который для пользы Отечества, для блага юношей, для чести Московского Университета, не смотря на обширные свои занятия, добровольно возложил на себя обязанность, кроме своего предмета, преподавать студентам пред Клиническим учением вкратце основные начала Энциклопедии, Методологии и Библиографии. Да исполнятся его желания, да пременятся для учеников его все сии науки в Библиофилию (книголюбие), отраду дней наших.

В то время, как пуритане, по самым своим понятиям не весьма склонные к изяществу и науке, тратили небольшой запас своего книголюбия на чтение и составление полу-политических, полу-религиозных брошюр, представители светского сословия имели на своей стороне все, что только было нужно для литературной деятельности: познание языков, наблюдение над общественными интересами, образ жизни живой и разнообразной, и близость к женщинам.

Книголюбие побуждало многих даже к посылке писцов в соседние страны, в Грецию, Болгарию и на Афон, — для списывания книг и перенесения на нашу русскую почву всего, что способно было служить полезною пищею духовною.

Как быстро расцвела в Болгарии славянская письменность, почти так же быстро она стала и клониться к упадку: поднятая на свою высоту политическим могуществом, талантом и книголюбием Симеона и его сотрудников, болгарская литература теряет свое напряжение по мере падения политического могущества страны.