Неудивительно, что велосипед привлек к себе, с одной стороны, горячих защитников (велофилов), с другой — возбудил сильную ненависть велофобов.

Оказывается, что не поголовно же наша новая дума состоит из велофобов... Среди новых гласных есть и велофилы, что меня чрезвычайно радует. Судя по протестам велофилов, я полагал, что вопрос о велосипедном налоге провалится, но... оппозиция восторжествовала. 

Увлечение велосипедом растет в Белокаменной не по дням, а по часам... К моему величайшему удовольствию, я встречаю массу велофобов, теперь превратившихся в велофилов... 

Сегодня мы помещаем портреты двух выдающихся врачей-велофилов Оскара Дженнингса и лейб-медика Г. И. Гирша. 

Есть пристрастия, свойственные всякого рода людям; есть другие, которые принадлежат одному классу людей просвещенных: такова, на пример, Библиомания или книгобесие, избравшее средоточием своим Великобританскую столицу.

Я чихал от пыли старины, я протирал себе глаза, я проклинал и книгопечатание и книгобесие, но хозяин этой кунсткамеры был неумолим и отпустил мою душу на покаяние не ранее как перещупав спинки всех своих диковинок.

Маркизу Токкони, получавшему 100000 ливров в год, недоставало этого дохода на удовлетворение его «книгобесия» — он делал еще и фальшивые ассигнации, чтобы все более покупать книг, не читая из них ни одной.

Характеры их <Бьюмонта и Флетчера> остаются на почве обиходной жизни, но они не так односторонни и типичны, как у Джонсона, они в полнейшем смысле люди, хотя и тут книгобесие ученого или фатовство придворного часто доходят до карикатуры.

Эта отдаленность от живого, от общества, должна бы сопровождаться припадками скуки, но я пока ее не чувствую. Этим я, может быть, обязан «книгобесию», заразительной болезни, которая прививается необходимо ко всякому вновь приезжающему в Берлин. В настоящее время и я сильно одержим этою злою болезнью, так что до сих пор не умею наверное сказать, влечет ли меня собственно интерес к науке, или только к книгам.

По нашему мнению, если что либо делает вред Г-же Фрецолини, то излишнее усердие мнимых друзей, осыпающих ее беспрестанно цветами, и вызывающих за каждый нумер. Гризи и Марио, кажется, не менее любимы всею массою публики, но для них нет этого цветобесия и услужливых хлопальщиков: все делается общим, единодушным порывом всей публики, чувствующей влияние истинных талантов. 

Зимняя петербургская болезнь цветобесия открылась на балете «Лилия» с полной силой.

Увлечение итальянцами шло все кресчендо и к ногам их впервые полетели букеты и венки. До тех пор Петербург не знал цветобесия. Цветочный дождь обильнее всех лился из литерных и крайних лож 1-го яруса

Автор <В. А. Соллогуб>  осмеял возникшее на нашей сцене цветобесие: букеты подносились всем без разбора и первому трагику В. А. Каратыгину, и бездарным танцоркам, перешедшим из балета на александринскую сцену, и акробату Рислею, ломавшемуся на той же сцене в антракте между двумя водевилями.

Весь Петербург старается, Хлопочет о цветах, И столько их бросается, Что зелено в глазах! Сперва — певцов Италии Все стали осыпать, А там, пошло и далее, Во всех пошли швырять! Оценку всем назначили, И даже a propos: Бросать букеты начали Всем статуям Раппо; Таланты все подвинули! Я видел сам, ей-ей: Букет в Ризлея кинули Чтоб не бросал детей; Один — пылая рвением, Ценящий красоту, Воткнул букет с почтением В нос мертвому киту! Во всем видна прогрессия; И нынче на Руси! Такое цветобесие, Что Боже упаси!!!

Много есть диких сторон в человечестве, но для чего же выводить их на свет? Зачем выставлять себя на показ глупым цветобесием и хвастливостью подарков?