У Николая Осиповича был верный кучер Татарин, на которого было можно совершенно положиться; а так как, по прежней адъютантской привычке, он имел всегда карандаш и клочек бумаги, то он поспешил написать на ней несколько слов, предупреждая Аракчеева, чтобы тот принял свои меры.

— Хгы, хгы, слушайте! заорал князь и с адъютантскою ловкостью подлетел к господину Хамазову.